Ультиматум Борна (пер. П. В. Рубцов) - Страница 99

Глава 18

Стивен Десоул, хранитель особо важных секретов ЦРУ, с некоторым усилием, причиной чему была его тучность, вышел из машины. Он оказался на пустынной автостоянке маленького торгового центра в Аннаполисе (штат Мэн), которая освещалась единственной неоновой вывеской над закрытой бензоколонкой. За стеклом бензоколонки дремала немецкая овчарка. Десоул поправил очки в металлической оправе и, сощурившись, посмотрел на часы, с трудом разглядев светящиеся стрелки. Было между 3.15 и 3.20 ночи, а следовательно, он прибыл заранее, и это было неплохо. Он должен собраться с мыслями; в пути это было невозможно, так как в ночное время все его внимание занимала дорога; о том, чтобы нанять такси или попросить кого-нибудь подвезти, не могло быть и речи.

Информация, которую он получил, состояла... да, всего лишь из одного имени... и довольно распространенного. Это имя – Уэбб. Описание внешности Уэбба вполне соответствовало нескольким миллионам людей. Десоул поблагодарил информатора и повесил трубку. Постепенно в тайных уголках памяти, ставшей благодаря его профессии и постоянной тренировке настоящим хранилищем как нужной, так и случайной информации, стали загораться сигнальные огоньки: Уэбб, Уэбб... амнезия? Какая-то неизвестная клиника в Вирджинии... Много лет назад... Из нью-йоркского госпиталя доставлен на самолете человек, скорее похожий на мертвеца, чем на живого. Его медицинская карта была настолько засекречена, что ее нельзя было показать даже в Белом доме. Но специалисты по проведению допросов болтали в кулуарах (иногда для того, чтобы излить раздражение или просто похвастаться), и Десоул подслушал, что потерявший память, которого они называли «Дэйви» или «Уэбб», был в прошлом членом приснопамятной сайгонской «Медузы». Он же слыл человеком, который симулирует потерю памяти... Потерю памяти?.. Алекс Конклин говорил им о человеке из «Медузы», которого они подготовили для поимки Карлоса-Шакала. Агент-провокатор, которого они называли Джейсон Борн, потерял память... И едва не расстался с жизнью, потому что руководство не поверило в историю об амнезии! Этого человека они называли «Дэйви»... Дэвид. Дэвид Уэбб был Джейсоном Борном Конклина! Иначе и быть не могло!

Дэвид Уэбб! Это он был в доме Нормана Суэйна, когда в Управление сообщили, что генерал-рогоносец покончил с собой (об этом самоубийстве в газетах не сообщалось, по причинам, которые Десоул не мог постичь). Дэвид Уэбб. Прежняя «Медуза». Джейсон Борн. Конклин. Почему?

В дальнем конце автостоянки блеснули фары лимузина, развернувшегося полукругом в направлении Десоула. Отраженный от его толстых линз свет заставил его зажмуриться. Он должен сообщить сведения, которые хранились в его внутреннем «архиве». Эти сведения были для него источником жизни, о которой и он, и его жена долго мечтали. То есть источником денег. Не каких-то там деньжонок, которые можно заработать у этих бюрократов, а настоящих денег. Образование в лучших университетах для его внуков – а не колледж периферийного штата, где надо вымаливать стипендию, без которой не обойтись при жалованье чиновника – причем такого чиновника, который ценнее всех и у всех на виду. И это – нестерпимо! «Десоул – немой крот» – так они его называют, но ничего не платят за его молчание. Специфика его работы препятствует переходу в частный сектор; его огородили таким частоколом юридических запретов, что бесполезно было даже думать о том, чтобы вырваться из этого плена. Ничего, в один прекрасный день Вашингтон получит великолепный урок – этого могло бы не случиться, если бы не его шестеро внуков. Новая «Медуза», сменившая прежнюю, прельстила его своей щедростью, и от отчаяния он принял ее предложение.

Себе он сказал, что его решение нельзя назвать неэтичным. Известно, что каждый год многие пентагоновские служащие выходят из Арлингтона и бросаются в распростертые объятия своих старых дружков – подрядчиков из крупных оборонных корпораций. Как сказал один армейский полковник: «Работаем сейчас, а деньги получаем потом». Богу известно, что некий Стивен Десоул вкалывал как черт на свою страну, но страна не заплатила ему той же монетой. Он ненавидел это название – «Медуза» – и редко пользовался им, потому что оно было зловещим символом иных времен. На махинациях и коррупции высокопоставленных воров как на дрожжах выросли железные дороги и мощные нефтяные компании, да и сами их владельцы теперь были далеко не те, что прежде. Да, «Медуза» зародилась в пораженном коррупцией Сайгоне, ее первоначальный капитал появился в результате махинаций, но той, прежней «Медузы» больше не существует: ее заменил целый десяток респектабельных компаний.

– Разумеется, нельзя сказать, что мы совершенно чисты, мистер Десоул, так же как все контролируемые американцами транснациональные корпорации, – заявил вербовщик. – Так же как и другие, мы стремимся получить максимальную прибыль, используя доступ к привилегированной информации. К секретам, если вам так больше нравится. Видите ли, нам приходится идти на это, потому что наши конкуренты в Европе и Азии поступают именно так. Разница – лишь в том, что их деятельность поддерживается их правительством, а наша – нет... Торговля, мистер Десоул, – торговля и прибыль – вот к чему только и можно стремиться здесь, на земле. «Крайслеру» может не нравиться «Тойота», но хитроумный мистер Якокка не призывает совершить на Токио воздушный налет. По крайней мере сейчас. Он ищет пути к тому, чтобы объединить усилия с японцами.

Да, подумал Десоул, то, что я сделал для «корпорации» (именно так он предпочитал называть «Медузу») в противоположность тому, что я сделал для «компании», можно считать даже благодеянием. Прибыль, в конце концов, предпочтительнее бомб... а мои внуки будут учиться в самых лучших школах и университетах этой страны".